Георгию Свиридову
Мы слушали музыку. Вечер и сад
так верили ей, и так мысли парили,
как будто и музыка, и снегопад,
и всё это с нами случилось впервые.
Впервые, давно, до всего, до судьбы,
до участи хлеба, постигшей колосья,
до тяжести, обременившей сады,
до встречи кувшина с водою колодца.
Казалось, что пуля не знает ствола,
петух не приходит заре на подмогу,
рука человека огня не зажгла
и жёрнов ещё не учился помолу.
Нет времени позже, чем ранняя рань,
нет опыта утра у мглы предрассветной,
не ведает тело премудрости ран,
и нет ничего, кроме музыки этой.
Мы слушали музыку в мире пустом,
уже существуя, ещё не печалясь:
страданья – потом и несчастья – потом,
пока – только музыки первоначальность!
Перевела Б. Ахмадулина
