Иван Никитин — Помню я: бывало, няня: Стих

Помню я: бывало, няня,
Долго сидя за чулком,
Молвит: «Баловень ты, Ваня,
Все дурачишься с котом.
Встань, подай мою шубейку;
Что-то холодно, дрожу…
Да присядь вот на скамейку,
Сказку длинную скажу».
И старушка с расстановкой
До полночи говорит.
С приподнятою головкой
Я сижу. Свеча горит.
Петухи давно пропели.
Поздно. Тянется ко сну…
Где-то дрожки прогремели…
И под говор я засну.
Сон покоен. Утром встанешь —
Прямо в садик… Рай земной!
Песни, говор… А как глянешь
На росинки — сам не свой!
Чуть сорока защекочет —
Понимаешь, хоть молчишь,
Упрекнуть она, мол, хочет,
«Здравствуй, Ваня! Долго спишь!»
А теперь ночной порою
На груди гора лежит:
День прожитый пред тобою
Страшным призраком стоит.
Видишь зла и грязи море,
Племя жалкое невежд,
Униженье, голод, горе,
Клочья нищенских одежд.
Пот на пашнях за сохами,
Пот в лесу за топором,
Пот на гумнах за цепами,
На дворе и за двором.
Видишь горькие потери,
Слезы падшей красоты
И затворенные двери
Для убитой нищеты…
И с тоскою ждешь рассвета,
Давит голову свинец.
О, когда же горечь эта
Вся исчезнет наконец!

Анализ стихотворения «Помню я: бывало, няня» Никитина

Произведение «Помню я: бывало, няня» Ивана Саввича Никитина было опубликовано спустя несколько лет после смерти поэта.

Стихотворение написано в апреле 1856 года. Самому поэту в эту пору исполнилось 32 года. В этот период вышел его первый авторский сборник. Впрочем, впереди у него была лишь еще одна книга стихов, а жить И. Никитину оставалось около 5 лет. Он отправил в дар свою книгу горячо уважаемому стихотворцу А. Майкову, снабдив ее также откровенным письмом, где не утаил тягот своего положения. Действительно, даже учебу в семинарии ему не удалось закончить: отец призвал его исполнить свой сыновний долг и потрудиться на постоялом дворе, который он содержал. Литературные занятия сына он решительно отвергал как некую блажь. Стихотворение композиционно разделяется на 2 части. Первая – воспоминания о невинном детстве, вторая – безрадостное настоящее, с некрасовским настроением. Рифмовка перекрестная, деления на строфы нет. Память дает сердцу кратковременную отраду.

Начинает он с бытовой зарисовки, где лирический герой – он сам, «баловень Ваня». Мирная картина: няня то ли вяжет, то ли штопает чулок, мальчик «дурачится с котом» (играет, шалит). Старому человеку зябко и в натопленных комнатах, она просит мальчика подать ей шубу. «Сказку длинную скажу»: волшебные слова, после которых все игры прекращаются. «До полночи»: ее мучает бессонница старости, а мальчонке не дает уснуть сама диковинная история. С чувством умиления и жалости всматривается поэт в прошлое. Дальше следуют выразительные, короткие предложения: я сижу. Поздно. «Дрожки»: экипаж. «Под говор я засну»: здесь есть перекличка с более поздними «Снами» А. Блока. «Рай земной!»: ребенку кажется, что жизнь ему улыбается, вся природа радуется, а тут еще «песни, говор». Дом оживает и наполняется разговорами, смехом. «Защекочет»: имеется в виду «застрекочет». Птица здоровается с ним и даже дружески упрекает: долго спишь! Теперь ему самому не спится. Старушка умерла. «День прожитый»: в суете. Метафора: призраком стоит. Дальше идет отчаянная, надрывающая душу, прежде всего, самого автора, градация, где сошлись воедино грязь, горе, зло, нищета и униженье. Настойчивая анафора: пот. Труд до изнеможения, не приносящий достатка. Крестьяне терпят нужду. Видит он и похороны, и поруганную красоту, и нищих, которых гонят со двора. Инверсия: давит свинец (тяжелые думы). Апострофа: о, когда горечь исчезнет! Уменьшительно-ласкательные суффиксы, передающие отношение ребенка к окружающему миру и людям: садик, головкой, росинки. Эпитеты: горькие, убитой, жалкое, страшным. Идиома: сам не свой.

Крестьянская доля – одна из главных тем в творчестве И. Никитина.