Господи боже спасения моего
О боже! царь щедрот, спасений,
Внемли! — К тебе моих молений
Свидетель — нощи все и дни.
Я в нощь свой одр мочу слезами,
И в день иссякшими глазами
Встречаю мраки лишь одни.
Да пройдет вопль мой пред тобою
Шумящей, пламенной рекою:
Воззри — и слух ко мне склони.
В груди моей все скорби люты;
Нет дня отрадна; нет минуты;
Теснится в сердце мук собор.
Уже, к веселью не способен,
Я бледен, мертвецам подобен;
Уже ко гробу шаг мой скор;
Уже в моих я равен силах
С забвенными давно в могилах,
От коих отвратил ты взор.
Все гнева твоего удары,
Как моря гневна волны яры,
Навел ты на мою главу.
Тесним от ближних, обесславлен,
Друзьями презрен и оставлен,
Средь кровных чуждым я живу.
В одре, как в гробе, истлеваю;
Но руки к небу воздеваю:
К тебе и день и ночь зову.
Увы! иль стон живых беспрочен?
Или для мертвых столь ты мочен?
Они ль певцы твоих чудес?
Но кто воспел тебя во гробе?
Кто возгласил в земной утробе
Твой суд иль блеск твоих небес?
Кто имя божье славословил
И кто в стране забвенья пролил
Хоть каплю благодарных слез?
А я, едва заря настанет,
Едва светило дня проглянет.
Огнем живым к тебе дышу —
И вместе с хором оперенным
Под сводом неба озаренным
Твое величие глашу.
Куда ни двигнуся ногою,
Как сердце я свое, с собою
Хвалу чудес твоих ношу.
Почто же, бог мой, презираешь,
Не внемлешь ты и отреваешь[1]
Вопль страждущей души моей?
Средь нужды, нищеты и горя,
Как средь бунтующего моря,
Я взрос от самых юных дней —
И днесь от бедства не избавлен,
Как лист иссохший, я оставлен
Среди ярящихся огней.
[1]Отреваешь — отвергаешь.
