Время года — зима. На границах спокойствие. Сны
переполнены чем-то замужним, как вязким вареньем.
И глаза праотца наблюдают за дрожью блесны,
торжествующей втуне победу над щучьим веленьем.
Хлопни оземь хвостом, и в морозной декабрьской мгле
ты увидишь опричь своего неприкрытого срама —
полумесяц плывет в запыленном оконном стекле
над крестами Москвы, как лихая победа Ислама.
Куполов что голов, да и шпилей — что задранных ног.
Как за смертным порогом, где встречу друг другу
назначим,
где от пуза кумирен, градирен, кремлей, синагог,
где и сам ты хорош со своим минаретом стоячим.
Не купись на басах, не сорвись на глухой фистуле.
Коль не подлую власть, то самих мы себя переборем.
Застегни же зубчатую пасть. Ибо если лежать на столе,
то не все ли равно ошибиться крюком или морем.
- Следующий стих → Валерий Брюсов — Ultima Thule
- Предыдущий стих → Иосиф Бродский — Весы качнулись, молвить не греша
(3 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Столько не понятных слов напичкано в произведение и автор не потрудился расшифровать их значение. Впрочем шифровальщику это было и не нужно, который почти все произведения зашифровывал. И в итоге это стихотворение получилось довольно тяжёлое. И если такие усложнённые произведения долго и упорно читать, то и сам начнёшь писать так же сложно и не понятно, где слова по напиханы, как сельди в бочку, капающие солью на мозг читателя. Несомненно, что авторство накладывает свой отпечаток и на творчество других авторов и в, котором проглядывает не гений, а великий графоман среди графоманов. Алексей Баталов 4. Дом Поэта.