Перевод С. Ошерова
Кто среди всех богинь
Высшей хвалы достоин?
Ни с одной я не спорю,
Но одной лишь воздам ее,
Вечно изменчивой,
Вечно новой,
Странной дочери Зевса,
Самой любимой,—
Фантазии.
Ибо отец
Всякую прихоть,—
Хоть себе лишь дает он
Право на них,—
Ей позволяет,
Той, что мила ему
Сумасбродством.
Дано ей ступать,
Увенчавшись цветами,
По долинам средь лилий,
Летних птиц покоряя,
И устами пчелиными
Росную влагу
Пить с лепестков.
Ей также дано,
Взвеяв волны волос,
Со взором мрачным
Промчаться в вихре
Вкруг скал отвесных,
И тысячецветной,
Как утро и вечер,
И в смене вечной
Луне подобной
Являть себя смертным.
Все должны мы
Отца восславить!
Великий, древний,
Он обручил нас,
Смертных, — с прекрасной
Неувядаемо
Юной богиней.
Лишь нас одних
Сочетал он с нею
Небесными узами
И дал завет ей:
В беде и в счастье
Хранить нам верность
И не покидать нас.
Все остальные
Бедные чада
Многородящей
Живой земли
Ведают, видят
Лишь миг настоящий
С болью глухой
И смутной отрадой,
И жизнь скупая,
Как ярмом, гнетет их
Нуждою.
Нам же — ликуйте! —
Дал благосклонно он
Свою любимицу,
Искусницу-дочь.
Так встретьте с любовью
Ее, как невесту,
С почетом примите
Хозяйкою в дом!
И не позволяйте
Старухе-свекрови —
Мудрости — нежную
Хоть словом обидеть!
А я и сестру ее знаю,—
Она степенней и старше,
Тихая моя подруга.
О, пусть у меня
Только с жизнью отняты будут
Те силы, то утешенье,
Что дарит мне она,—
Надежда!
