Гай Катулл — Тот, кто все рас­смот­рел огни: Стих

Тот, кто все рас­смот­рел огни необъ­ят­но­го мира,
Кто вос­хож­де­ние звезд и нис­хож­де­нье постиг,
Понял, как пла­мен­ный блеск затме­ва­ет­ся быст­ро­го солн­ца,
Как в им назна­чен­ный срок звезды ухо­дят с небес,
Как с небес­ных путей к высо­ким ска­лам Лат­мий­ским
Неж­ным при­зы­вом любовь Три­вию сво­дит тай­ком, —
Тот же Конон и меня увидал, косу Бере­ни­ки,
Меж­ду небес­ных огней яркий про­лив­шую свет,
Ту, кото­рую всем посвя­ща­ла бес­смерт­ным цари­ца,
Строй­ные руки свои к небу с молит­вой воздев,
Тою порою, как царь, осчаст­лив­лен­ный бра­ком недав­ним,
В край асси­рий­ский пошел, опу­сто­ше­ньем гро­зя,
Сла­дост­ный след сохра­няя еще состя­за­нья ноч­но­го,
Бит­вы, добыв­шей ему дев­ст­вен­ных пре­ле­стей дань.
Раз­ве любовь не мила жене ново­брач­ной? И раз­ве,
В брач­ный всту­пая чер­тог, пла­ча у ложа утех,
Дева не лжи­вой сле­зой омра­ча­ет роди­те­лей радость?
Нет, я бога­ми кля­нусь, — сто­ны неис­крен­ни дев.
В том убеди­ли меня сте­на­нья и пени цари­цы
В час, как на гибель­ный бой шел ее муж моло­дой.
Раз­ве ты сле­зы лила не о том, что поки­ну­то ложе,
Но лишь о том, что с тобой милый твой брат раз­лу­чен?
О, как до моз­га костей тебя прон­зи­ла тре­во­га,
Бур­ным вол­не­ньем сво­им всю твою душу объ­яв!
Чув­ства утра­тив, ума ты едва не лиши­лась, а преж­де,
Знаю, с дет­ства еще духом была ты твер­да.
Подвиг забы­ла ли ты, кото­рый сму­тит и храб­рей­ших,
Коим и мужа и трон заво­е­ва­ла себе?
Сколь­ко печаль­ных речей при про­во­дах ты гово­ри­ла!
Боги! Печаль­ной рукой сколь­ко ты вытер­ла слез!
Кто из бес­смерт­ных тебя изме­нил? Иль с телом желан­ным
В дол­гой раз­лу­ке бывать любя­щим так тяже­ло?
Кровь про­ли­вая быков, чтобы муж твой люби­мый вер­нул­ся,
Ты в этот час и меня всем посвя­ща­ла богам, —
Лишь бы вер­нуть­ся ему! А он в то вре­мя с Егип­том
В непро­дол­жи­тель­ный срок Азию плен­ную слил.
Сбы­лись жела­нья твои — и вот, в испол­не­нье обе­тов,
При­об­ще­на я как дар к сон­му небес­ных све­тил.
Я про­тив воли — кля­нусь тобой и тво­ей голо­вою! —
О, про­тив воли твое я покида­ла чело.
Ждет того долж­ная мзда, кто подоб­ную клят­ву нару­шит!
Прав­да, — но кто ж усто­ит про­тив желе­за, увы?
Слом­лен был силой его из хол­мов высо­чай­ший, какие
Видит в поле­те сво­ем Фии бли­стаю­щий сын,
В те вре­ме­на, как, открыв себе новое море, мидяне
Через про­ры­тый Афон дви­ну­ли вар­вар­ский флот.
Как усто­ять воло­сам, когда все сокру­ша­ет желе­зо?
Боги! Пусть про­па­дет пле­мя хали­бов навек,
С ним же и тот, кто начал искать рудо­нос­ные жилы
В нед­рах зем­ли и огнем твер­дость желе­за смяг­чать!
Отде­ле­ны от меня, о судь­бе моей пла­ка­ли сест­ры, —
Но в этот миг, бороздя воздух шумя­щим кры­лом,
Еди­но­ро­дец сле­тел эфи­о­па Мем­но­на — лок­рид­ской
Конь Арси­нои, меня в небо неся на себе.
Там он меня поме­стил на невин­ное лоно Вене­ры,
Через эфир­ную тьму вме­сте со мной про­ле­тев.
Так Зефи­ри­та сама — гре­чан­ка, чей дом на при­бре­жье
Зной­ном Кано­па, — туда древ­ле посла­ла слу­гу,
Чтобы сиял не один средь небес­ных огней мно­го­цвет­ных
У Ари­ад­ны с чела сня­тый венец золо­той,
Но чтобы так­же и мы, боже­ству посвя­щен­ные пряди
С русой тво­ей голо­вы, в небе горе­ли меж звезд.
Влаж­ной была я от слез, в оби­тель бес­смерт­ных все­ля­ясь,
В час, как боги­ня меня новой яви­ла звездой.
Ныне сви­ре­по­го Льва я сия­ньем каса­юсь и Девы;
И — Лика­о­но­ва дочь — рядом Кал­ли­сто со мной.
К запа­ду я устрем­ля­юсь, к вол­нам Оке­а­на, и сле­дом,
Дол­гий в зака­те сво­ем, схо­дит за мною Боот.
И хоть меня по ночам сто­пы попи­ра­ют бес­смерт­ных,
Вновь я Тефии седой воз­вра­ще­на поут­ру.
То, что ска­жу, ты без гне­ва при­ми, о Рам­нунт­ская Дева,
Исти­ну скрыть ника­кой страх не заста­вит меня, —
Пусть на меня, воз­му­тясь, обру­шат про­кля­тия звезды, —
Что зата­и­ла в душе, все я открою сей­час:
Здесь я не так весе­люсь, как скорб­лю, что при­шлось раз­лу­чить­ся,
Да, раз­лу­чить­ся навек мне с голо­вой гос­по­жи.
Где я была лише­на ума­ще­ний в деви­че­стве скром­ном,
После же свадь­бы впи­ла тыся­чу сра­зу мастей.
Вы, кого соче­тать дол­жен­ст­ву­ет сва­деб­ный факел!
Преж­де чем ски­нуть покров, неж­ную грудь обна­жить,
Юное тело отдать супру­га любов­ным объ­я­тьям,
Мне из оник­со­вых чаш празд­нич­ный лей­те елей,
Радост­но лей­те, блюдя цело­муд­рен­но брач­ное ложе.
Но если будет жена любо­де­я­нья тво­рить,
Пусть бес­плод­ная пыль вопьет ее дар зло­по­луч­ный, —
От недо­стой­ной жены жерт­вы при­нять не хочу.
Так, ново­брач­ные, — пусть и под вашею кров­лей все­час­но
Вме­сте с согла­сьем любовь дол­гие годы живет.
Ты же, цари­ца, когда, на небес­ные глядя созвез­дья,
Будешь Вене­ре дары в празд­нич­ный день при­но­сить,
Так­же и мне уде­ли сирий­ских часть бла­го­во­ний,
Не отка­жи и меня жерт­вой бога­той почтить.
Если бы звездам упасть! Вновь быть бы мне цар­ской косою —
Хоть бы горел Водо­лей там, где горит Ори­он!