Фридрих Гёльдерлин — Досуг: Стих

Спит безмятежно грудь, и покоятся строгие мысли.
Я на луг выхожу, где уже пробиваются травы
Свежие, как ручеек, где цветка прелестные губы,
Тихо приотворясь, обдают меня нежным дыханьем,
В купах дерев с бессчетных ветвей, словно свечи, горящих
Пламенем жизни, в глаза мне блещут цветы, розовея,
Где под солнцем в ручье резвятся довольные рыбки,
Где вкруг птенцов неразумных у гнездышка ласточка вьется,
Где отрадно кружить мотылькам и пчелам, брожу я
Там средь веселия их; я стою средь мирного поля,
Словно любящий вяз, и меня вокруг оплетает
Нежная жизни игра, словно ствол его — лозы и гроздья.
Часто гляжу я наверх, на гору, что облаком светлым
Темя венчает свое, отряхая темные кудри
В ветре; когда же меня на мощном плече она держит,
Легкий когда ветерок во мне все чувства чарует
И подо мной простирается дол бесконечный, подобный
Пестрому облаку,— я превращаюсь в орла, и кочует
Жизнь моя, как номады, в бескрайнем пространстве природы.
Все же к жизни людей тропа меня вновь возвращает,
Виден мне город вдали, он мерцает, как панцирь железный,
Кованный против гремящего бога людскими руками.
Смотрит надменно он ввысь, и покоятся подле селенья,
И облекает крыши домов, багровея в закате,
Дым очагов дружелюбный; в садах, огражденных с заботой,
Тихо, и плуг задремал среди одинокого поля.
Но в сиянье луны белеют колонны развалин,
Храма врата, в которые встарь устрашающий, тайный
Дух беспокойства вступил, что в груди у земли и у смертных
Пышет и злобствует, неодолим, покоритель исконный,
Что города, как ягнят, потрошит, что на приступ однажды
Брал и Олимп, что в горах не спит и огонь извергает,
Темные сводит леса и стремится за океаны,
В море крушит корабли, — и все же предвечный порядок
Твой, о природа, ему не смутить, со скрижалей законов
Буквы одной не стереть: ведь и он — твой сын, о природа,
С духом покоя одним материнским чревом рожденный.
Если ж я в доме моем, где деревья в окно шелестят мне,
Где играют лучи с ветерком, о жизни людей земнородных
Две-три бессмертных страницы на радость себе прочитаю:
«Жизнь! О жизнь земли! Ты подобна священному лесу!».
Молвлю я: «Пусть тебя топором, кто хочет, равняет,
Счастлив я жизнью в тебе!».