1.
32 июля
холодно
а вчера был зной
Каспарян говорит:
давай еще по одной?
Москва лежит перед нами как какой-то склад
как завод
только дым
и чад
из ресторанов
на морозе его видней
газеты запрещены
повсюду — лишь пластик
бумажные деньги теперь принимают за треть цены
каждый третий русский думает — он японец
на даче у каждого — сад камней
2.
на Воробьевых горах
мы разожгли костер
печем в углях
голубей
раннее утро
небо становится все светлей
голубей
реклама вдоль дороги говорит:
служба незанятости. гражданин, убей
время
3.
конечно, я знаю, что скоро пойду ко дну
меня арестуют
вспомнив мою вину
позабытый грех
двадцатилетней давности
какой-нибудь штраф, налог
Каспарян боится
поскольку он одинок
но самое худшее —
это
всего лишь смерть
4.
я не боюсь
поскольку люблю жену
она лучше всех
если бы она должна
была
за меня умереть
то она бы, конечно, сперва испугалась
а потом умерла
вот
она
знает, что у меня до утра — дела
и я неизвестно где
и сутки уже не звоню
а она сидит и думает:
пусть, я его ни в чем не виню
и качается туда-сюда
в кресле
как нервный больной
вот я и
думаю,
в день приговора
она, наверное, просто
умрет
со мной
Какое ещё 32 июля?