Волны рушатся
и, оползая в море,
слизывают песок тёплыми губами —
стирают следы-трезубцы —
оттиски посоха,
иероглифы светильника.
Мы выброшены
на этот остров,
где море вслепую
разыскивает границы.
Бредём в прибое, укрывая лица от брызг,
и я замечаю,
что для горсти звёзд и горсти песчинок
у меня есть только одна мера —
узкая раковина твоей ладони.
