Во Дворце профсоюзов
на конкурсе бального танца,
о котором афиши
по городу подняли гвалт,
после шика мазурок,
вихря полек и томности танго –
заключительный тур!
Ослепительный круг!
Серебряный вальс!
Где-то в зале
— я знаю! –
сидишь ты в странном раздумье.
То восторгом, то грустью
объято твое существо.
До чего элегантен
этот мальчик в вечернем костюме!
Как легка и изящна
в белом платье партнерша его!
А тебе ль уж не видеть,
что оба танцуют, как боги!
В это деле
— я помню! –
ты когда-то блистала сама.
Даже в душной Киргизии
в нашей тесной подвальной берлоге,
лишь нагрянут друзья –
ты по танцам сходила с ума.
Как я был ироничен
к этим «нежурналистским» причудам!
Я лепил журналистку
и властно таскал за собой.
По киргизским степям,
по башкирским пастушьим лачугам,
по рязанским распутьям –
где нас только не било судьбой!
Помню Черное море!
И шторма протяжные звуки.
И ночную грозу,
что над нами шатала стволы.
Помню руки твои –
те горячие нежные руки.
Помню губы твои.
Соленые губы твои.
Думал: все будет после –
и вальсы, и бальные платья…
Лишь бы слышать твой голос
да целовать тебя всласть!
Молодой и горластый,
откуда в те годы мог знать я,
что тогда и звучал
мой неслышный серебряный вальс?
…Вот последний аккорд
И Дворец профсоюзов взорвался.
И вручается мальчику
под овацию
памятный приз.
Как во всякой провинции
вмиг забыв о мазурках и вальсах,
В гардеробном экстазе
бросается публика вниз.
Я тебя подожду.
Постоим в вестибюле промерзшем.
Вот кивнул нам тот мальчик
— наш сын, —
чуть — чуть удивясь.
Нет, ему не до нас:
со своею беспечной партнершей
он уходит на улицу.
В снег.
В серебряный вальс.
Что ж, промчались года.
Мы стареем: морщинки, усталость.
Вот и сын уже вырос –
хоть завтра же примут в балет.
Если б мы не расстались
— подумать! –
ведь если бы мы не расстались,
до серебряной свадьбы
нам бы сущий пустяк –
лишь несколько лет!
Пусть глазеют знакомые!
Им чудно: не любовь ли мы крутим?
Нет, мы просто – никто.
И уж тут на меня положись.
Нас с тобою троллейбусы
развезут по разным маршрутам.
К разным квартирам.
В разные семьи.
В разную жизнь.
Я гляжу тебе вслед.
Мне бы крикнуть, рвануться, догнать бы.
Не затем, чтоб вернуть,
а хоть просто выплакать боль.
Никогда нам не праздновать
нашей серебряной свадьбы,
но серебряный вальс –
только сейчас!
Только с тобой!
И рязанская вьюга
вдруг вздохнет черноморским прибоем.
Принимаю, мелодия,
всю твою нежность,
всю твою власть!
Ты греми,
ты кружись,
ты сверкай над моею судьбою,
мой серебряный вальс!
Серебряный вальс!
Серебряный вальс!
1977
