Т.Чиладзе
Кричат у моря петухи,
бряцая крыльями над Крымом.
Они кричат — и этим криком
дач сотрясают потолки.
Они велят шуметь и цвесть
и всё для этой цели будят,
они зовут к тому, что будет,
благословляя то, что есть.
Что есть, что будет у меня?
Не знаю этого детально,
но для меня одно не тайна
в начале и на склоне дня.
Среди неглавных мук и ласк
ты — ласка главная и мука,
моя измученная муза,
с кругами темными у глаз.
Любим ли я тобой? Любим,
но как-то горько и печально.
Ты смотришь на меня прощально,
как будто стал совсем другим.
Я изменяю, не любя,
тебе с подобьями твоими.
Твое приписываю имя
так непохожим на тебя.
Но, с болью видя эту ложь,
без громких слез, без нареканий,
коленки обхватив руками,
меня, как девочка, ты ждешь.
Как обратить твоё «прощай»
в простое утреннее «здравствуй»?
Будь не застенчивой, а властной,
и требуй, а не вопрошай!
Пускай измен моих не счесть,
пускай меня с усмешкой судят,
ты для меня и то, что будет,
ты для меня и то, что есть!
Кричат у моря петухи,
велят вставать и одеваться.
Они зовут не поддаваться,
оставив трусам поддавки.
Сигналы вечные вокруг.
Они зовут ко взрыву сонности,
будь это сонность нашей совести
иль сонность разума и рук.
Спасибо, жизнь, за страдный труд,
за петухов твоих упрямых!
Куда б себя я ни упрятал,
они найдут меня, найдут!
Благодарю тебя за сны,
благодарю за пробужденья,
за горькие предупрежденья,
что были мне тобой даны.
За столько всяческих грехов
и все же — за твою безгрешность,
за море, за его безбрежность,
и еще раз — за петухов!
