Как знакомый закат на картине,
Догорает камин,
Меж усталых глоксиний
Я один.
Всюду сумрак лиловый и синий,
Всюду сплин.
Тень от пальмы, как черная стрелка,
Отступила к окну,
Мысль кружится бесцельно, как белка,
Я, быть может, усну!
Все молчит, снова черная стрелка
Отступила к окну.
К тихой лампе склоняясь устало,
Я дремотно поник,
Пламя, тихо дрожа, согревало
Мой бесчувственный лик,
Вот и пламя, что чутко дрожало,
Задремало на миг.
Словно раковин пестрые створы,
Абажура ласкали узоры
Взор, ослепший от ласки огня,
Вдруг два усика нежно коснулись меня,
И сияние дня
Ослепило мне взоры.
Я очнулся от сна, но казался
Этот мир мне и чужд и далек,
Надо мною, играя, качался
Исполин-мотылек,
Он в глаза мне взглянул и умчался,
Как челнок.
Но, зажмурясь в мучительном блеске,
Я ласкающий взор не забыл,
И в цветах абажура открыл
Вдруг исчезнувших крыл…
Арабески.