I
«Но, мой Паскаль, — он говорил Паскалю, —
Допустим, я для рифмы пасть оскалю,
И — что? Какая общая черта
Роднит тебя, Паскаль, с оскалом рта?
С пасхальным звоном? Пасквилем? Паскудством?
Такой подход граничит с безрассудством.
Не вижу в этом смысла ни черта!»
«А ты увидь! — Паскаль ему на это. —
Ведь ты же сам, Декарт, чутьём поэта
Назвал Монблан, а не Па-де-Кале.
Монблан — скала. От звука шаг до сути.
Ты подсказал, как сдвинуть столбик ртути,
И я, Па-скаааль, полезу пааа скаа-ле!»
Сей диалог имел происходить
В подпитии хвастливом и хвалебном,
Когда Декарт придумал восходить
С запаянною трубкой и молебном
(Экспериментум круцис!) на Монблан.
Молебен — вздор? Так с этим нету спору:
На языке вертелся мооо-нооо-план,
Да монопланов не было в ту пору.
II
«Но ртуть-то будет пааа-дать по шкааа-ле! —
Вскричал Декарт. — Тогда, согласно вздору,
Что ты несёшь, не лезть бы надо в гору,
А опрометью мчать к Пааа-де-Каааале!»
Паскаль зевнул: «Так с этим нету спору…
Седлаю?»
Оппонент хлебнул из кружки:
«Ну нет, пешком. Пешком, но как из пушки».
III
Здесь к Пушкину приходит наш рассказ.
Давно пора! Сам спор — не о ключе ли
К его стихам? Не зря же битый час
Мы проторчали с трубкой Торричелли.
Зато и слово выплыло как раз.
Итак: межполушарные качели!
Валяй, качайся — славная игра:
Одним поём, в другом ума палата.
О ртуть, она прозреньями чревата!
Так вот куда вела Монблан-гора!
IV
Там Анна пела с самого утра.
V
Поэзия должна быть глуповата.
