Во времена, как говорится, в оны
Обычно слышались писательские стоны:
«Лицо читателя… Ах, каково оно!»
Нам было бы теперь стонать смешно, грешно,
Когда читают нас — культурно и умно —
Не единицы — миллионы!
«Читатель — это сфинкс загадочно-немой!»
Какая глупая и злая небылица!
Да вот образчик вам прямой:
Живая, свежая портретная страница!
Пять деревенских ходоков,
Здоровых, кряжистых советских мужиков,
Которым «дом родной» — советская столица.
И угощенье, и приют,
И — по утрам — газетки подают!
Пускай враждебная лютует заграница,
Пусть эмигрантская на нас клевещет моль,
Я ей могу сказать с усмешкою: «Изволь,
Поганая ты моль, вглядеться в эти лица,
Как Пров, Корней, Артем, Савелий да Пахом,
Завороженные словесною игрою,
Смеются весело, довольные стихом,
В котором я тебя, моль каверзная, «крою».
«Эй, моль, — без родины, без денег, без царя!
С десятилетьем… Октября!!»
