Жили на свете Лотта
И Гензель — лесной стрелок…
Куда ты летишь по ветру,
Ясеневый листок?
Лотта была женою
Вальдмана-лесника.
И часто певала песню
Ясеневого листка.
Лотта детей рожала,
Пекла, варила обед.
Тихо в лесной сторожке
Жили двенадцать лет.
Тринадцатый год, недобрый,
Взлетел к сверчку на шесток…
Куда ты летишь по ветру,
Ясеневый листок?
В тот год явился в сторожку
Гензель, лесной стрелок.
И пил он с Вальдманом пиво.
И Вальдман поспать прилёг.
А Гензель шутил с Лоттой,
Рукою к себе привлёк…
Куда ты летишь по ветру,
Ясеневый листок?
И Лотта его полюбила,
Своей любви не стыдясь,
Поскольку любила в жизни
Последний и первый раз.
И Вальдману повинилась.
И тот сказал: «Не виню».
— Спасибо, — сказала Лотта. —
Тебе я не изменю.
И вышел он в лес дремучий,
В предутреннюю полумглу.
И взял он свой лук певучий,
И верную взял стрелу.
И он подошёл к поляне,
Где спал беспечный стрелок.
И лук натянул певучий,
Стрелу же послать не мог.
— Зачем причинять ей горе!
И чем я ему воздам? —
Пошёл он в густой орешник,
Сказал зелёным кустам:
— В зелёные руки возьмите
Певучий мой лук и стрелу,
И сердце моё пробейте,
Чтоб я не доверился злу.
И выпустил верный орешник
Стрелу изострённую ту.
Но ворон, с ясеня прянув,
Её подхватил на лету.
И внятно прокаркал ворон:
— Зазря себя не губи.
Ведь Лотта твоя умирает.
И скоро умрёт от любви.
Пришёл он домой. И Лотта
Сказала: «Прости, мой друг».
Он молча сидел у постели.
И дети стояли вокруг.
Потом в её изголовье
Медовую свечку зажёг…
Куда ты летишь по ветру,
Ясеневый листок?
А утром закрыв сторожку,
С детьми пошёл на восток…
Куда ты летишь по ветру,
Ясеневый листок?
Так кончилась повесть про Лотту
И Вальдмана-лесника.
Лучше не пойте песню
Ясеневого листка.
