Вот блаженство — ранью заревою
Выходить в дорогу босиком!
Тонкое покалыванье хвои
Увлажненным
сменится песком;
Часом позже — сушью или влагой
Будут спорить глина и листва,
Жесткий щебень, осыпи оврага,
Гладкая,
прохладная
трава.
Если поле утреннее сухо,
Что сравнится с пылью золотой?
Легче шелка, мягче мха и пуха
В колеях
ее нагретый слой.
Плотным днем, от зноя онемелым,
Бросься в яр прозрачный… и когда
Плеском струй у пламенного тела
Запоет
прекрасная
вода,
И когда, языческим причастьем
Просветлен, вернешься на песок —
Твоих ног коснется тонким счастьем
Стебелиный
каждый
голосок.
Если же вечерние долины
Изнемогут в млеющей росе,
И туман, блаженный и невинный,
Зачудит
на сжатой
полосе —
Новый дух польется по дороге,
Кружится от неги голова,
Каждой капле радуются ноги,
Как листы,
и корни,
и трава.
Но еще пленительней — во мраке
Пробираться узкою тропой,
Ощущая дремлющие знаки
Естества —
лишь слухом и стопой.
Если мраком выключено зренье,
Осязаньем слушать норови
Матерь-землю в медленном биенье
Ее жизни
и ее любви.
Не поранит бережный шиповник,
Не ужалит умная змея,
Если ты — наперсник и любовник
Первозданной силы бытия.
