И ‘Вечную память’ я вспомнил:
Строй плавных и мерных строф,
Когда все огромней, огромней
Зиянье иных миров;
Заупокойных рыданий
Хвалу и высокую честь;
‘Идеже нет воздыханий’
Благоутешную весть;
Ее возвышенным ладом
Просвечиваемую печаль,
Расслаивающийся ладан,
Струящийся вверх и вдаль,
Венок — да куст невысокий
Над бархатным дерном могил,
В чьих листьях — телесные соки
Того, кто дышал и жил.
