Вы не разлюбили меня (как отрезать). Вы просто перестали любить меня каждую минуту своей жизни, и я сделала то же, послушалась Вас, как всегда.
Я молчу, я даже не смотрю на тебя и чувствую, что в первый раз — ревную. Это — смесь гордости, оскорбленного самолюбия, горечи, мнимого безразличия и глубочайшего возмущения.
Мужчины не привыкли к боли,— как животные. Когда им больно, у них сразу такие глаза, что всё что угодно сделаешь, только бы перестали.
Я Вас люблю. — Как грозовая туча
Над Вами — грех —
За то, что Вы язвительны и жгучи
И лучше всех…
Ложь. Не себя презираю, когда лгу, а тебя, который меня заставляет лгать.
Чьи-то взгляды слишком уж нежны
в нежном воздухе едва нагретом…
Я уже заболеваю летом,
еле выздоровев от зимы.
Что мы можем сказать о Боге? Ничего. Что мы можем сказать Богу? Всё.
Боль называется ты.
В жизни свое место знаю, и оно не последнее, ибо никогда не становлюсь в ряд.
Вы мне сейчас — самый близкий, вы просто у меня больнее всего болите.
Наиживейшим наслаждением моей жизни была ходьба — одинокая и быстрая, быстрая и одинокая.
Мой великий одинокий галоп.
Все мои «никогда» отпадают, как гнилые ветки.
Не слишком сердитесь на своих родителей, — помните, что и они были вами, и вы будете ими.
Ложусь в постель, как в гроб. И каждое утро — действительно — восстание из мертвых.
Спасибо тем, кто меня любили, ибо они дали мне прелесть любить других, и спасибо тем, кто меня не любил, ибо они дали мне прелесть любить — себя.
Если есть в этой жизни самоубийство, оно не там, где его видят, и длилось оно не спуск курка, а двенадцать лет жизни.
Душа — это парус. Ветер — жизнь.
В диалоге с жизнью важен не её вопрос, а наш ответ.
Грустно признаться, но хороши мы только с теми, в чьих глазах ещё можем что-либо приобрести или потерять.
Успех — это успеть!
Вот и всё. — Как скупо! —
Быть несчастной — глупо.
Значит, ставим точку.
Иногда молчание в комнате — как гром.
Который уж, ну который — март?!
Разбили нас — как колоду карт!
Мне так жалко, что всё это только слова — любовь — я так не могу, я бы хотела настоящего костра, на котором бы меня сожгли.
Душа — под музыку — странствует. Странствует — изменяется. Вся моя жизнь — под музыку.
Я живу, как другие танцуют: до упоения — до головокружения — до тошноты!
Так, в…… Москве погребённая заживо,
Наблюдаю с усмешкою тонкой,
Как меня — даже ты, что три года охаживал! —
Обходить научился сторонкой.
Мне нужно, чтобы меня любили… Нуждались — как в хлебе.
И как не умереть поэту,
Когда поэма удалась!
Слушай и помни: всякий, кто смеется над бедой другого, — дурак или негодяй; чаще всего — и то, и другое. Когда человек попадает впросак — это не смешно; когда человека обливают помоями — это не смешно; когда человеку подставляют подножку — это не смешно; когда человека бьют по лицу — это подло. Такой смех — грех.
И ещё скажу устало,
— Слушать не спеши! —
Что твоя душа мне встала
Поперёк души.
Не нужен мне тот, кому я не необходима.
Лишний мне тот, кому мне нечего дать.
Душа от всего растет, больше всего же — от потерь.
В любви мы лишены главного: возможности рассказать (показать) другому, как мы от него страдаем.
Любовь: зимой от холода, летом от жары, весной от первых листьев, осенью от последних: всегда от всего.
Не хочу ни любви, ни почестей. — Опьянительны. — Не падка! Даже яблочка мне не хочется — Соблазнительного — с лотка…. Что-то цепью за мной волочиться, Скоро громом начнет греметь. Как мне хочется, Как мне хочется — Потихонечку умереть!
Я знаю, что я вам необходима, иначе не были бы мне необходимы — Вы.
Он очаровательно рассказывает мне о том, как он меня не любит. И я — внимательно — одобряя — слушаю.
Мне от человека надо — необходимо: или очарование или большой, во всеоружии, бессонный ум. <…> Вне этого мне с человеком пусто. — Лучше одной.
Друг! Равнодушье — дурная школа,
Ожесточает она сердца.
Мечтать ли вместе, спать ли вместе, но плакать всегда в одиночку.
Ведь я не для жизни. У меня всё — пожар! Я могу вести десять отношений (хороши «отношения»!), сразу и каждого, из глубочайшей глубины, уверять, что он — единственный. А малейшего поворота головы от себя — не терплю.
Время! Я не поспеваю.
Есть тела, удивительно похожие на душу.
Не будет даже пустоты, поскольку я никакого места в Вашей жизни не занимаю. Что касается «душевной пустоты», то чём больше душа пуста, тем лучше она наполняется. Лишь физическая пустота идёт в счёт. Пустота вот этого стула. В Вашей жизни не будет стула, пустующего мною…
Любите не меня, а мой мир.
Я запрещаю тебе делать то, чего ты не хочешь!
Не стесняйтесь уступить старшему место в трамвае.
Стесняйтесь — не уступить.
Я не любовная героиня, я никогда не уйду в любовника, всегда в любовь.
Если я на тебя смотрю, это не значит, что я тебя вижу!
Когда я пытаюсь жить, я чувствую себя бедной маленькой швейкой, которая никогда не может сделать красивую вещь, которая только и делает, что портит и ранит себя, и которая, отбросив всё: ножницы, материю, нитки, – принимается петь. У окна, за которым бесконечно идёт дождь.
Сердце — любовных зелий
Зелье — вернее всех.
Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.
Безмерность моих слов — только слабая тень безмерности моих чувств.
Лучше потерять человека всем собой, чем удержать его какой-то своей сотой.
(Лучше потерять человека всей своей сущностью, чем одним своим краем.)
Слушаю не музыку, слушаю свою душу.
Я — тень от чьей-то тени…
Первая победа женщины над мужчиной — рассказ мужчины о его любви к другой. А окончательная её победа — рассказ этой другой о своей любви к нему, о его любви к ней. Тайное стало явным, ваша любовь — моя. И пока этого нет, нельзя спать спокойно.
Раньше всё, что я любила, называлось — я, теперь — вы. Но оно всё то же.
Я хочу, чтобы ты любил меня всю, какая я есть. Это единственное средство (быть любимой — или нелюбимой).
Никто не хочет — никто не может понять одного: что я совсем одна.
Знакомых и друзей — вся Москва, но ни одного, кто за меня — нет, без меня! — умрёт.
Я никому не необходима, всем приятна.
Я всегда предпочитала заставлять спать, а не лишать сна, заставлять есть, а не лишать аппетита, заставлять мыслить, а не лишать рассудка. Я всегда предпочитала давать — избавлять, давать — получать, давать — иметь.
То, что Вы называете любовью, я называю у Вас хорошим расположением духа. Чуть Вам плохо (нелады дома, дела, жара) — я уже не существую.
В мире ограниченное количество душ и неограниченное количество тел.
… ночью город — опрокинутое небо.
Если считать Вас близким человеком, Вы заставили меня очень страдать, если же посторонним, — Вы принесли мне только добро. Я никогда не чувствовала Вас ни таким, ни другим, я сражалась в себе за каждого, то есть против каждого.