Цитаты Фаины Раневской

Сказка — это когда женился на лягушке, а она оказалась царевной. А быль — это когда наоборот.
Сказка — это когда выходишь замуж за чудовище, а он оказывается принцем, а быль — это когда наоборот.

— Я обожаю природу.
— И это после того, что она с тобой сделала?

Раневская приглашает в гости и предупреждает, что звонок не работает:
— Как придете, стучите ногами.
— Почему ногами, Фаина Георгиевна?
— Но вы же не с пустыми руками собираетесь приходить!

Объясняя кому-то, почему презерватив белого цвета, Раневская говорила:
— Потому что белый цвет полнит.

Что за мир? Сколько идиотов вокруг, как весело от них!

85 лет при диабете — не сахар.

Каждый волен распоряжаться своей жопой, как ему хочется. Поэтому я свою поднимаю и ***ываю.

Как-то Раневская, сняв телефонную трубку, услышала сильно надоевший ей голос кого-то из поклонников и заявила: — Извините, не могу продолжать разговор. Я говорю из автомата, а здесь большая очередь.

Почему все дуры такие женщины?!

— Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требует капризная молодая актриса.
— Всё будет настоящим, — успокаивает ее Раневская. — Всё: и жемчуг в первом действии, и яд — в последнем.

Критикессы — амазонки в климаксе.

Мне иногда кажется, что я ещё живу только потому, что очень хочу жить. За 53 года выработалась привычка жить на свете. Сердце работает вяло и все время делает попытки перестать мне служить, но я ему приказываю: «Бейся, окаянное, и не смей останавливаться».

Раневская стояла в своей грим-уборной совершенно голая. И курила. Вдруг к ней без стука вошел директор-распорядитель театра имени Моссовета Валентин Школьников. И ошарашено замер. Фаина Георгиевна спокойно спросила: «Вас не шокирует, что я курю?»

Соседка, вдова моссоветовского начальника, меняла румынскую мебель на югославскую, югославскую на финскую, нервничала. Руководила грузчиками… И умерла в 50 лет на мебельном гарнитуре. Девчонка!

Оправившись от инфаркта, Раневская заключила:
— Если больной очень хочет жить, врачи бессильны.

— Фаина Георгиевна, вы опять захворали? А какая у вас температура?
— Нормальная, комнатная, плюс восемнадцать градусов.

Сколько лет мне кричали на улице мальчишки: «Муля, не нервируй меня!» Хорошо одетые надушенные дамы протягивали ручку лодочкой и аккуратно сложенными губками, вместо того чтобы представиться, шептали: «Муля, не нервируй меня!» Государственные деятели шли навстречу и, проявляя любовь и уважение к искусству, говорили доброжелательно: «Муля, не нервируй меня!» Я не Муля. Я старая актриса и никого не хочу нервировать. Мне трудно видеть людей.

То от чего мы получаем удовольствие в нашей жизни – это либо несет нам вред, либо мы творим аморальные поступки, либо приводит нас ожирению.

Жизнь проходит и не кланяется, как сердитая соседка.

В моей старой голове две, от силы три мысли, но они временами поднимают такую возню, что кажется, их тысячи.

Талант — как бородавка — либо он есть, либо его нет.

Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь.

Ничего кроме отчаянья от невозможности что-либо изменить в моей судьбе.

Я себя чувствую, но плохо.

Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.

У Раневской спросили: что для неё самое трудное?
— О, самое трудное я делаю до завтрака, — сообщила она.
— И что же это?
— Встаю с постели.

С этими «добрыми утрами» надо бороться, как с клопами, тут нужен дуст. Умиляющуюся девицу и авторов надо бить по черепу тяжелым утюгом, но это недозволительный прием, к великому моему огорчению. Все эти радиобарышни, которые смеются счастливым детским смехом, порождают миллионы идиотов, а это уже народное бедствие. В общем, всех создателей «Веселых спутников» — под суд! «С добрым утром» — туда же, «В субботу вечером» — коленом под зад! «Хорошее настроение» — на лесозаготовки, где они бы встретились (бы!» с руководством Театра им. Моссовета и его главарем – маразмистом-затейником Завадским.

Лесбиянство, гомосексуализм, мазохизм, садизм —это не извращения. Извращений, собственно, только два: хоккей на траве и балет на льду.

Я заметила, что если не кушать хлеб, сахар, жирное мясо, не пить пиво с рыбкой – морда становится меньше, но грустнее.

Женщина, чтобы преуспеть в жизни, должна обладать двумя качествами. Она должна быть достаточно умна для того, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно глупа, чтобы нравиться мужчинам умным.

Похоже, что Бог любит страдальцев. Вы когда-нибудь видели счастливого гения? Нет, каждого трепала жизнь, как травинку на ветру. Счастье — понятие для средних во всех отношениях граждан, и справедливости тут нет никакой.

Многие жалуются на свою внешность, и никто — на мозги.

Я — выкидыш Станиславского!

Четвёртый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актёры играли как никогда.

Дамы, не худейте. Оно вам надо? Уж лучше к старости быть румяной пышкой, чем засушенной мартышкой!

Никто, кроме мёртвых вождей, не хочет терпеть праздноболтающихся моих грудей.

Раневскую спросили: «Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности: брюнетки или блондинки?»
Не задумываясь, она ответила: «Седые!»

— Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!
— Какое горе?
— Он умер.

Даже под самым пафосным павлиньим хвостом всегда находится обыкновенная куриная жопа.
(Под самым красивым хвостом павлина скрывается самая обычная куриная жопа. Так что меньше пафоса, господа.)

Научиться быть артистом нельзя. Можно развить своё дарование, научиться говорить, изъясняться, но потрясать — нет. Для этого надо родиться с природой актёра.

Приятельница сообщает Раневской:
— Я вчера была в гостях у N. И пела для них два часа…
Фаина Георгиевна прерывает ее возгласом:
— Так им и надо! Я их тоже терпеть не могу!

Уясните раз и навсегда, что характер вашей женщины — это отражение вашего к ней отношения. Для непонятливых: это не она стерва, это ты мудачьё.

Всю жизнь я страшно боюсь глупых. Особенно баб. Никогда не знаешь, как с ними разговаривать, не скатываясь на их уровень

В старости главное — чувство достоинства, а его меня лишили.

Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет, — это её муж.

Ненавижу, когда ***ь строит из себя невинность!

Когда я была 20-тилетней девушкой, я постоянно думала о любви, а теперь я просто думаю.

Что-то давно мне не говорят, что я ***ь. Теряю популярность.

Однажды Раневская поскользнулась на улице и упала. Навстречу ей шел какой-то незнакомый мужчина.
— Поднимите меня! — попросила Раневская. — Народные артистки на дороге не валяются…

— Что такое облысение?
— Это медленное, но прогрессивное превращение головы в жопу. Сначала по форме, а потом и по содержанию.

— Почему вы кочевали из театра в театр?
— Искала святое искусство.
— Нашли?
— Да! В Третьяковской галерее.

Кино — заведение босяцкое.

Раневская со всеми своими домашними и огромным багажом приезжает на вокзал.
— Жалко, что мы не захватили пианино, — говорит Фаина Георгиевна.
— Неостроумно, — замечает кто-то из сопровождавших.
— Действительно неостроумно, — вздыхает Раневская. — Дело в том, что на пианино я оставила все билеты.

В Москве можно выйти на улицу одетой, как бог даст, и никто не обратит внимания. В Одессе мои ситцевые платья вызывают повальное недоумение — это обсуждают в парикмахерских, зубных амбулаториях, трамвае, частных домах. Всех огорчает моя чудовищная “скупость” — ибо в бедность никто не верит.

Поклонников миллион, а в аптеку сходить некому.

Посредственность всегда так говорит о себе: «Сегодня я играл изумительно, как никогда! Вы знаете, какой я скромный? Вся Европа знает, какой я скромный!»

Душа — не жопа, высраться не может.

Женщины умирают позже мужчин, потому что вечно опаздывают.

8 марта — мое личное бедствие.
С каждой открыткой в цветах и бантиках вырываю клок волос от горя, что я не родилась мужчиной.

Очень тяжело быть гением среди козявок.

Принесли собаку, старую, с перебитыми ногами. Лечили её добрые собачьи врачи. Собака гораздо добрее человека и благороднее. Теперь она моя большая и, может быть, единственная радость. Она сторожит меня, никого не пускает в дом. Дай ей Бог здоровья!

Глядя на прореху в своей юбке: «Напора красоты не может сдержать ничто!»

Я уже так стара, что стала забывать собственные мемуары.

Я не придаю большого значения тому, что сделала в театре и в кино. Люблю играть эпизод — он в состоянии выразить больше, чем иная многословная роль. … Почему мои любимые роли: бандитка Манька из «Шторма», продувная Дунька из «Любови Яровой» и даже спекулянтка Марго из «Легкой жизни»? Может быть, в моих глубинах затаилась преступница? Или каждого вообще тянет к тому, чего в нем нет?