Надо ослепнуть, чтоб имя твое
не прочесть на ступеньках и сводах
И научился он небытию
И ни на что не обращал вниманья…
После меня — хоть ремонт
В пустоте оставляю себя самого,
Равнодушно смотрю на себя — на него.
На белом свете чуда нет,
Есть только ожиданье чуда.
Человек живет не для того, чтобы быть счастливым. Есть вещи гораздо более важные, чем счастье.
Не веришь в ад, не ищешь рая,
А раз их нет — какой в них прок?
Что скажешь, если запятнаю
Своею кровью твой порог?
Ни словом унять, ни платком утереть…
Влюбленность — так это чувствуешь, словно тебя накачали шампанским… А любовь располагает к самопожертвованию. Неразделенная, несчастная любовь не так эгоистична, как счастливая; это — жертвенная любовь. Нам так дороги воспоминания об утраченной любви, о том, что было дорого когда-то, потому что всякая любовь оказывает влияние на человека, потому что в конце концов оказывается, что и в этом была заключена какая-то порция добра.
Я человек, я посредине мира,
За мною мириады инфузорий,
Передо мною мириады звезд.
Я между ними лег во весь свой рост —
Два берега связующее море,
Два космоса соединивший мост.
Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам с нами было по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами…
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.
Смерть никто, канцеляристка, дура,
Выжига, обшарканный подол,
У нее чертог — регистратура,
Канцелярский стул — ее престол.
Ты, что бабочкой чёрной и белой,
Не по-нашему дико и смело,
И в моё залетела жильё,
Не колдуй надо мною, не делай
Горше горького сердце моё.
…И потому бессмертен я, пока
Течет по жилам — боль моя и благо
Ключей подземных ледяная влага,
Все эр и эль святого языка.
Эй, в чёрном ситчике, неряха городская,
Ну, здравствуй, мать-весна! Ты вон теперь какая:
Расселась — ноги вниз — на Каменном мосту
И первых ласточек бросает в пустоту.
Терзай меня — не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день — с иголкою в гортани.
Мерцая жёлтым язычком,
Свеча всё больше оплывает.
Вот так и мы с тобой живём
Душа горит и тело тает.
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно все. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
Когда тебе придётся туго,
Найдешь и сто рублей и друга.
Себя найти куда трудней,
Чем друга или сто рублей.
