Когда эпохи идут на слом,
появляются дневники,
писанные задним числом,
в одном экземпляре, от руки.
Тому, который их прочтёт
(то ли следователь, то ли потомок),
представляет квалифицированный отчёт
интеллигентный подонок.
Поступки корректируются слегка.
Мысли – очень серьёзно.
«Рано!» – бестрепетно пишет рука,
где следовало бы: «Поздно».
Но мы просвечиваем портрет
рентгеновскими лучами,
смываем добавленную треть
томления и отчаяния.
И остаётся пища: хлеб
насущный, хотя не единый,
и несколько недуховных потреб,
пачкающих седины.
