Борис Пастернак — Петербург: Стих

Как в пулю сажают вторую пулю
Или бьют на пари по свечке,
Так этот раскат берегов и улиц
Петром разряжен без осечки.

О, как он велик был! Как сеткой конвульсий
Покрылись железные щеки,
Когда на Петровы глаза навернулись,
Слезя их, заливы в осоке!

И к горлу балтийские волны, как комья
Тоски, подкатили; когда им
Забвенье владело; когда он знакомил
С империей царство, край — с краем.

Нет времени у вдохновенья. Болото,
Земля ли, иль море, иль лужа,-
Мне здесь сновиденье явилось, и счеты
Сведу с ним сейчас же и тут же.

Он тучами был, как делами, завален.
В ненастья натянутый парус
Чертежной щетиною ста готовален
Bрезалася царская ярость.

В дверях, над Невой, на часах, гайдуками,
Века пожирая, стояли
Шпалеры бессонниц в горячечном гаме
Рубанков, снастей и пищалей.

И знали: не будет приема. Ни мамок,
Ни дядек, ни бар, ни холопов.
Пока у него на чертежный подрамок
Надеты таежные топи.
________

Волны толкутся. Мостки для ходьбы.
Облачно. Небо над буем, залитым
Мутью, мешает с толченым графитом
Узких свистков паровые клубы.

Пасмурный день растерял катера.
Снасти крепки, как раскуренный кнастер.
Дегтем и доками пахнет ненастье
И огурцами — баркасов кора.

С мартовской тучи летят паруса
Наоткось, мокрыми хлопьями в слякоть,
Тают в каналах балтийского шлака,
Тлеют по черным следам колеса.

Облачно. Щелкает лодочный блок.
Пристани бьют в ледяные ладоши.
Гулко булыжник обрушивши, лошадь
Глухо въезжает на мокрый песок.
________

Чертежный рейсфедер
Всадника медного
От всадника — ветер
Морей унаследовал.

Каналы на прибыли,
Нева прибывает.
Он северным грифелем
Наносит трамваи.

Попробуйте, лягте-ка
Под тучею серой,
Здесь скачут на практике
Поверх барьеров.

И видят окраинцы:
За Нарвской, на Охте,
Туман продирается,
Отодранный ногтем.

Петр машет им шляпою,
И плещет, как прапор,
Пурги расцарапанный,
Надорванный рапорт.

Сограждане, кто это,
И кем на терзанье
Распущены по ветру
Полотнища зданий?

Как план, как ландкарту
На плотном папирусе,
Он город над мартом
Раскинул и выбросил.
________

Тучи, как волосы, встали дыбом
Над дымной, бледной Невой.
Кто ты? О, кто ты? Кто бы ты ни был,
Город — вымысел твой.

Улицы рвутся, как мысли, к гавани
Черной рекой манифестов.
Нет, и в могиле глухой и в саване
Ты не нашел себе места.

Воли наводненья не сдержишь сваями.
Речь их, как кисти слепых повитух.
Это ведь бредишь ты, невменяемый,
Быстро бормочешь вслух.

Анализ стихотворения «Петербург» Пастернака

Стихотворение создано в 1915 году. Идет Первая мировая война, но Пастернак не на фронте из-за детской травмы ноги. Уже ясно, что он не станет музыкантом или философом. К этому времени поэзия бесповоротно стала его призванием. Он пишет стихи и статьи, переводит, дружит с футуристами, дает уроки ради заработка, залечивает рану от безответной любви привязанностью к Наде Синяковой. А осенью вместе с Маяковским посещает Петербург (тогда Петроград). Во многом он увидел столицу России глазами Пушкина, Достоевского. Поэтому, несмотря на выразительность, насыщенность формы и содержания, образов, символов, мало что добавил к традиционному образу столицы.

В интонации чувствуется что-то от ритма и манеры Маяковского (к примеру, обращение «сограждане», выражения вроде «чертежной щетиною ста готовален», энергичные риторические восклицания и настойчивая аллитерация). Впрочем, мощь, зримость присущи и лирике Пастернака. «Царская ярость» Петра, «всадника медного», воздвигла город. Его чертежи на века. Современный город тоже детище его бессонницы. Велик «архитектор», и столица империи его. Европейский город встает на болоте как выстрел, взрыв, в сетке конвульсий, среди каналов и булыжников. Поэт бомбардирует читателя градом топонимов (названий), морских терминов (немецких, голландских). Петр у него сверхчеловек, исполин, труженик. Он превосходит собственную эпоху. Его гений на все времена. «Кто ты, о кто ты?» «Город – вымысел твой». Как живое существо, диковинный зверь.

Петербург проверяет человека на прочность. Не стоит забывать, что стих написан в годы войны и незадолго до революции. Оттого и «улицы рвутся черной рекой манифестов». Есть и пророчество: «Волн наводненья не сдержишь сваями». Действительно, империя падет под натиском революции. «Бредишь ты, невменяемый»: отсылка к Евгению из «Медного всадника». И констатация факта, что город болен, вздыблен, кипит, и кризис неминуем. «Поверх барьеров»: выражение станет названием сборника стихов. Стих богат яркими выразительными средствами. Сравнения первых строчек (как в пулю, как на пари) сопряжены с метафорами (раскат берегов и улиц, Петром разряжен). Эпитеты (расцарапанный рапорт, черным следам), сравнения (как прапор, как кнастер), олицетворения (пристани бьют в ледяные ладоши, века пожирая), метафоры (железные щеки, на подрамок надеты таежные топи), ряд отрицаний, перечислений, инверсия, повторы, звукопись, созданная не только звуками, но и лязгом, треском, гамом образов; лексика и возвышенная, и живая, разговорная, с прозаизмами (терминами).