Аккорды
В даль из перламутра
Кинув трепет звона,
Развевает утро
Синие знамена…
У рассветной двери,
В песне о просторе,
Славлю в равной мере
Капельку и море…
Вспыхнул полдень яркий
Красными кострами…
Сердце — трепет жаркий!
Дух мой — пламя в храме!
Серым покрывалом
Вечер пал на землю…
С дрожью в сердце малом
Жребий тьмы приемлю…
Труден путь над бездной
К неземному краю…
К вечной тайне звездной
Руки простираю!
Венчание
Памяти М. А. Морозова
Венчальный час! Лучистая Зима
Хрустальные раскрыла терема…
Белеет лебедь в небе голубом…
И белый хмель взметается столбом…
Лихой гонец, взрывая белый дым,
Певучим вихрем мчится к молодым…
Дымит и скачет, трубит в белый рог,
Роняет щедро жемчуг вдоль дорог…
В венчальном поле дикая Метель
Прядет-свивает белую кудель…
Поют ее прислужницы и ткут,
Тебя в свой бархат белый облекут, —
И будешь ты, на вечность темных лет,
Мой бледный княжич, щеголем одет…
Твоих кудрей веселых нежный лен
Венцом из лилий будет убелен…
И в тайный час твоих венчальных грез
Поникнешь ты средь белых-белых роз…
И трижды краше будешь ты средь них,
Красавец бледный, белый мой жених!
Вечерняя песня
Входит под сирую кровлю
Вечер… И тесен мой кров!
Малое сердце готовлю
К таинству звездных миров…
Явное в свете и в зное
Призрачно в лунной пыли…
Лживо томленье дневное,
В мире не стало земли!
Реет в ночном океане
Дух мой свободной волной…
Огненно зыблясь без грани,
Тайна — лишь тайна — со мной…
День — его крики и лица —
Бред обманувшего сна!
Каждая дума — зарница,
Каждая мысль — тишина…
Радостен детский мой лепет
Богу, представшему вдруг…
Весь я — молитвенный трепет
К звездам протянутых рук!
Вифлиемская звезда
Дитя судьбы, свой долг исполни,
Приемля боль, как высший дар…
И будет мысль — как пламя молний,
И будет слово — как пожар!
Вне розни счастья и печали,
Вне спора тени и луча,
Ты станешь весь — как гибкость стали,
И станешь весь — как взмах меча…
Для яви праха умирая,
Ты в даль веков продлишь свой час,
И возродится чудо рая,
От века дремлющее в нас,—
И звездным светом — изначально —
Омыв все тленное во мгле,
Раздастся колокол венчальный,
Еще неведомый земле!
Восхождение
А. Скрябину
Плетусь один безлюдным перевалом,
Из света в свет — сквозь свет от вечных стен…
Неизреченно пламя в сердце малом
И тайный жар в душе неизречен!
Мгновения — как молнии… В их смене
Немеет вздох отдельности во мне…
И в смертной доле выше нет ступени,
И ярче нет виденья в смертном сне!
Ни жалобы, ни боли своевольной…
Ни ига зыбкой радости людской…
Лишь кроткий свет молитвы безглагольной,
И знание без мысли, и покой…
И снова дух, как пилигрим опальный,
Восходит в храм пророческой Молвы,
Где ширь земли — как жертвенник венчальный
Под звездным кровом Бога синевы,—
И где, вне смерти, тает в кротком свете,
В жемчужных далях бездны золотой,
Вся явь вещей и бренный труд столетий,
Как легкий дым кадильницы святой…
Молчанье
Молчанье! Забвенье без срока…
Свой жребий, пустынник, мечи…
Пусть зыблется жизнь одиноко,
Как пламя ночное свечи…
Безмолвие грани последней
Мой дух просветленный зовет…
И глухо на башне соседней
Пустынное время поет…
Ни страха, ни ропота в бое
Вещающих утро часов…
Лишь молится сердце живое
Восходу светающих снов…
Молчание! С гордым упорством,
Пустынник, таи свой простор…
Пусть люди о хлебе их черством
Ведут нескончаемый спор…
Всем жаром души своевольной
Будь предан иному труду,—
Ты слишком упорно и больно
Метался в бесплодном бреду!
1-e марта
Дрогнул и грянул безбрежно,
Землю сзывая на вече,
Колокол силы живой,—
Будут от вести мятежной
Сталью невольничьи плечи,
Скованный дух — тетивой!
Вот оне, грозные стрелы,
Реют и ранят смертельно,
Молния — красный их след!
В каждой груди оскуделой
Всходит заря беспредельно,
Вечное солнце и цвет…
Пепел проклятья на старом:
Горькая быль — на погосте,
Темное время — в гробу!
Славьте новь жизни! И с жаром
Славьте бессмертные кости
Павших за зов на борьбу!
Брось свой кров, очаг свой малый
Брось свой кров, очаг свой малый,
Сон в тоскующей груди,
И громады скал на скалы
В высь немую громозди…
Божий мир еще не создан,
Недостроен божий храм,—
Только серый камень роздан,
Только мощь дана рукам.
Роя путь к твердыне горной,
Рви гранит, равняй холмы,—
Озари свой мрак упорный
Искрой, вырванной из тьмы…
Пусть взлелеет сны живые
Отблеск творческой мечты,
И чрез бездны роковые
Перекинутся мосты…
Лишь свершая долг суровый,
В миры лени, праздной лжи,
Ты расширишь гранью новой
Вековые рубежи…
Лишь предав свой дух терпенью,
Им оправдан и спасен,
Будешь малою ступенью
В темной лестнице времен…
Дымно тает берег плоский
Дымно тает берег плоский…
Весел Кормчий у руля…
Еле видимой полоской
Обозначилась земля…
Вся клокочет ширь морская…
Я — один над синей тьмой…
Вихри пены ввысь взрывая,
Воет бездна над кормой…
Крепче, буря, парус белый
В час венчальный напряги,
Чтоб во славу воли смелой
Разомкнулись все круги!
Шумно, в беге бесконечном,
За волной встает волна…
Я один в их споре вечном —
И покой и тишина…
Без тревоги, без печали
Бродит в сердце новый хмель,
И светло мне снятся дали
Неизведанных земель…
Вечерняя песня (Желтеет колос)
Желтеет колос — пробил срок!
Угрюмый раб, готовь оброк…
Кончая труд, и стон и дрожь,
Богатства Бога приумножь!
С молитвой руки ввысь воздень,
И что поил ты в долгий день,
И что лелеял в час зари —
В земную меру собери…
Cвой вечный вздох, свой горький пот,
И трепет всех твоих хлопот,
Твой долг Небесному Царю,
Неси к святому алтарю…
И вспыхнув сам в костре твоем,
Твой дым над жертвенным огнем,
Как малый дар твоих полей,
В вечернем зареве разлей!
Неведомому Богу
Памяти Н. Л. Тарасова
Жертву живую
Ведут к алтарю…
В сумрачном храме
Не я ли горю!
Грозно мелькает
Сквозь жертвенный дым
Древняя жрица
Со взглядом седым…
Тянется к жертве
Костлявой рукой —
Горестный камень
Ждет крови людской!
Мечется пламя
И блещет, дрожа,
Алым пыланьем
На стали ножа…
В храме пустынном
Безмолвен и строг,
Каменноликий,
Неведомый Бог…
Зарево Смерти
Над зыбким огнем
Красной улыбкой
Пылает на Нем…
Жребий свершился,
И глухо легла,
Жизнь замыкая,
Великая мгла…
Смерклось, и в храме
Таинственно пуст
Жертвенный кубок
У каменных уст!
Вешние струны
Раскрылся к цвету хмурый север,
И снова зимний сон далек…
То в синий лен, то в красный клевер
Свои холмы пpocтop облек,
И грудь, дышавшая лишь болью,
Дивясь полдневному раздолью,
Его лазурь и зной, как мед,
В забвеньи детском жадно пьет…
Пусть кубок пламени и звона
В час жизни пенится полней
У уст, познавших горечь дней,
И час ущерба, жребий стона,
Преобразится в полноту —
Как май, как яблоня в цвету!
Паломничество к Мадонне деи Монти
Немая грусть все беспредельней,
Загадочней тоска в мольбе —
В моей душе, в твоей часовне,
Где все молитвы — о тебе…
И с бегом часа все бескровней
Живая жажда полноты —
В моей душе, в твоей часовне,
Где в снах и думах — только ты…
Не касайся моих чертежей
Слышу, слышу гул нестройный!
Меркнет божья синева…
Стонут-воют беспокойно
Роковые жернова…
Шум борьбы глухой и тщетной,
Отложи свой горький зов,—
Дай дослушать в час рассветный
Вещий звон колоколов!
Пыль великая, земная,
Не взрывайся близ меня,—
Дай мне ярче, в утро мая,
Осениться светом дня…
Ропот грозный, стон полдневный,
Нескончаемый,— будь тих!
Не смущай тревогой гневной
Мира тайных снов моих!
Тише, тише, вихрь вечерний,—
Милосердие — лучу!
Я несу в обитель терний,
В дом свой, вербную свечу…
Грустный вальс
Под сонное пенье фагота
Усталые пары скользят…
И холод, и боль, и забота
В блуждающих взглядах сквозят…
Плывут-чередуются пары,
Испанец, венгерец и лях,
И юноша томный, и старый
Усач, поседелый в боях…
Своею игрой бесконечной
Суровая прихоть сплела
Рассеянность доли беспечной
И скорбную бледность чела…
Мелькает-скользит вереница
Гонимых на пир пустоты —
Борьбой искаженные лица,
Клейменные жизнью черты…
И длится веселье без срока
В чертогах, не знающих сна,
Где в сумрачный час одиноко,
Срывалась, рыдает струна,—
Где, гостья из далей бездонных,
Колеблется ночь по углам
И светится в нишах оконных
Крестами белеющих рам…
Люблю я этот домик с садом
Люблю я этот домик с садом,
С оградой и крыльцом, откуда
Дивлюсь я на дневное чудо,
Раскрытое так щедро рядом…
Долина, холм, а там за ними
Опять сады по горным склонам,
Крест дальней церкви в тонком дыме
И плечи гор в плаще зеленом…
Но в узкой и глухой аллее,
Вот здесь, вблизи благого крова,
Стократ мне ближе и милее
Зеленый конус стройной ели,
Напоминанье о метели,
Пришлец с приветствием былого…
Но жребий дал мне эти ставни,
Как дал калитки скрип железный,
Чтоб позабыть тот мир недавний
И душу отделить от бездны…
Так! Крепче доброе забрало,
Чтоб сердце вдруг не опознало
И не изведало той сути,
Что дышит вечностью в минуте.
Жребий брошен
Вещей полночной порой,
Алчное сердце, раскрой,
Книгу Времен и Мест —
Alea jacta est!
Чу! Океан бытия!
Быль не пристань моя!
Трепетный парус вскинь —
В море, в смятенье! Аминь!
Вот она, древняя дверь
В царство утех, потерь —
Сирый, в вещей ночи
В дверь роковую стучи!
Перешагни порог
В дали земных дорог,
Где и впредь, как досель,
Будет цвет и метель…
В тяжбе с собой, с людьми,
Темное сердце, прими
Миг ликованья и крест —
Alea jacfa est!
Веселая наука
I
Живую душу всюду ждет
И яркий миг, и светлый год,
И пламя радостных забот…
Хотя б кругом дышал самум,
Везде найдет свободный ум
Живой источник вещих дум…
Есть искра света в каждой тьме,—
Есть миг свободы и в тюрьме,—
Есть клад и в нищенской суме,—
И много в недрах бездн ночных
Зарниц, мгновений огневых,
Но их сверканье — для живых…
II
В игре мгновений, в смене лет
Безмерна мощь луча,
Нам жизнь во всем, где вспыхнул свет,
Правдиво горяча,
Нам луч везде поет привет,
Ликующе звуча…
Он вечно падает с небес,
Как весть о знойном дне,
О том, что в мире час чудес
Заискрится вдвойне,
Что к часу жатвы должный вес
Утроится в зерне,—
Он в мире радостно горит
Идущим вдаль — искать,
Он всякий сумрак озарит,
Нам нужно лишь алкать,—
Он даже в сером камне скрыт,
Лишь нужно высекать…
Алкание
Нас в мире ждет великое алканье
На всех путях…
Нас всех томит угрюмое незнанье
В земных сетях…
Мы молимся о чуде утоленья
И день и ночь,—
Но горечи последнего томленья
Не превозмочь…
Придет гроза, завоет и нарушит
Земную тишь,—
По тишины, что наше сердце душит,
Не возмутишь…
Аминь
Опять, венчая круг суровый,
Зажглась вечерняя заря,
И — верный жрец — до жертвы новой
Я отхожу от алтаря.
Хвала и мир свершенной грани!
Хвала и мир пустым садам!
Живой тоске каких алканий
Мой вещий дух я вновь предам?
Повторна ночь, и свет повторен.
Неисчерпаем трепет лет…
И вся безмерность тайных зерен
Еще раскроется, как цвет…
Еще в великом зное Бога
Не все пылание зажглось,
И в далях праха много, много
Никем не вспаханных полос…
И солнце пламенным восходом
Сверкнет над новью снов и мест…
Лети, пчела, за новым медом!
Прими, невольник, новый крест!