Я так молилась: «Утоли
Глухую жажду песнопенья!»
Но нет земному от земли
И не было освобожденья.
Как дым от жертвы, что не мог
Взлететь к престолу Сил и Славы,
А только стелется у ног,
Молитвенно целуя травы, —
Так я, Господь, простерта ниц:
Коснется ли огонь небесный
Моих сомкнувшихся ресниц
И немоты моей чудесной?
(3 оценок, среднее: 4,67 из 5)
А это молитва идущая не из души, а откуда-то глубже. Вот оттого и не было ей освобождения от этой жажды песнопения, что огонь небесный уже давно её коснулся и горел в её груди и была на ней печать избранья и не уйти ей уже было от своей судьбы, как и не избежит душа невидимого тленья, чтобы потом ей ярче гореть исполненной господней благодати. Алексей Баталов 4. Дом Поэта.