Посв. В.В.Криволуцкому
Пред ним лежала жизнь манящим, светлым залом
И пер ему хор грез про брачный трепет танца,
Но — шевельнула Смерть своим грозящим жалом
И с юных щек навек сбежал огонь румянца.
Улыбкам и Весне был, как ребенок, рад он,
И в тишине его ласкало Вдохновенье,
Но грозный час пробил: над ним клубится ладан
И празднуют в сей день победу — Смерть и тленье.
Недвижное лицо желто, как слепок воска,
И неземной покой в его стеклистом взоре,
И близок катафалк, — последняя повозка, —
И скрип ее колес влечет нас в омут горя.
Нам хочется рыдать, безумствовать и плакать,
Нам хочется проклясть лик грозной Немезиды,
И, павши ниц лицом, в сырую грязь и слякоть
Грызть руки и кричать от боли и обиды.
Но умирим сердца, обидный крик задушим
И затаим в себе всей скорби нашей жгучесть,
Стенаньями в сей миг молчанья не нарушим:
Есть в смертной тишине особая певучесть!
Пускай чернеет гроб, пусть тихо плачут свечи,
И тихо плачем мы под звон кадил и пенье,
Но пусть в сердцах у нас растет желанье встречи,
И вера в Жизнь растет, и вера в Воскресенье!
