Прихворнуть слегка случится,
Каждый к доктору стучится;
А опасно захворает —
Знахарей к себе сзывает.
Эти лечат от подагры,
От чахотки, от хирагры.
Кровь, когда придётся, мечут,
Глухоту и глупость лечат,
Но у них, — пройди всё царство, —
От упрямства нет лекарства…
Жил Мазур один. Пропала
У него однажды сука,
Что весь дом оберегала.
Без неё Мазуру му́ка.
Он туда-сюда, однако
Воротилась вдруг собака,
Но увы, наполовину
Кто-то выбрил суке спину.
«Ах, разбойники! Решились
На такую злую штуку:
Выбрить пса не постыдились!..» —
«Ты скажи, — остригли суку, —
Возразила мужу жёнка. —
Псов стригут; а ты вдруг — брита». —
«Вот как бабы судят тонко!» —
Муж заметил ядовито:
«Ах, ты умница! Лицо-то
Голо как ладонь у бабы,
А учить пришла охота
Нас, усатых… Ты могла бы
Уверять всех, мне сдаётся,
Что наш лысый пан стрижётся». —
«А усы у эконома,
Что повисли, словно плети,
Видел ты? — хозяйка дома
Прервала. — Усищи эти,
Скажешь стрижены, иль бриты?» —
«К чёрту всех панов на свете!
Бога лишь благодари ты,
Что наш пёс домой приплёлся,
Только б брить его не надо».
У жены ответ нашёлся:
«Я сама ужасно рада,
Хоть смотреть на суку гадко:
Можно ль было стричь так гладко?» —
«Ты глупа!» — Жена сердито:
«С дурнем мне самой докука». —
«Присмотрись-ка — сука брита». —
«Врёшь ты, выстрижена сука».
Муж с женою препирался,
А кругом народ собрался,
Шумный спор вёлся открыто,
И один крик раздавался:
«Брита!» — «Стрижена!» — «Нет, брита!»
Шёл сосед. К нему пристали:
«Я ли прав, скажи, — она ли?»
Шёл еврей: «Скажи нам, ну-ка —
Ты по правде, без обману:
Брита ль, стрижена ли сука?»
От жида к ксёндзу и к пану
Перешли потом, и — что же?
Ксёндз и пан сказали тоже,
Что сосед и жид, в ту пору,
Прекративши тем их ссору,
Что жена Мазура — дура,
И что выбрит пёс Мазура.
На пути возвратном в поле
Муж сказал: «Ну, недотрога!
Вновь ты спорить будешь, что ли?»
Но жена молчала строго.
Пёс их встретил у порога.
«Вот и бритый наш… Здорово!»
Муж кричит, а баба снова:
«Здравствуй, стриженый»… — Ни слова
Не сказал Мазур на это,
Но, задумавши расправу,
Вместо всякого ответа,
Потащил жену в канаву
И топить стал бабу. С роду
Так нырять ей не случалось:
Захлебнулась, бултыхалась,
Но её толкал он в воду,
Говоря: «Твоя защита —
Правда: стрижена иль брита?»
Гибель видела бедняжка
Умирать ей было тяжко,
Но два пальца выставляла
Из воды она наружу
И как ножницами стала
Ими стричь, переча мужу.
Это видя, муж в тревоге
Поскорей давай Бог ноги.
Доползла жена до хаты,
А Мазур пошёл в солдаты.
пер. Дмитрий Дмитриевич Минаев
