«Намъ кое-что еще темно въ натуре;
«Но съ нравственныхъ наукъ ужъ снятъ покровъ
«И въ обличительной литературе
«Достигли мы Иракловыхъ столповъ.
«Мы создали сей родъ. Мы ветвью новой
«Украсили познанья древо. Мы
«Растормошили истиной суровой
«Въ самозабвеньи спящіе умы.
Вотъ каково. Спасибо, что сказали.
А думалъ я по простоте своей,
Что многіе до васъ ужъ обличали
Пороки, страсти, немощи людей;
Что не дремала грозная секира,
Негодные сучки срубая сплошь;
Что драма, баснь, исторія, сатира
Карало зло, невежество и ложь.
Что напримеръ, хоть Тацитъ, мимоходомъ,
Довольно меткій обличитель былъ;
Что Ювеналъ, безстрашный предъ народомъ,
Его въ стихахъ, какъ въ зеркале, стыдилъ.
Что Моліеръ, что Шекспиръ и другіе,
Которыхъ взоръ пронзалъ, какъ острый лучъ,
Изгибы сердца, тайники глухіе,
Где къ жизни внутренней таится ключъ, —
Что все они, присматриваясь къ веку,
Гнушаясь зломъ и правду возлюбя,
Уликами внушали человеку
И познавать и исправлять себя.
Что и у насъ фонъ-Визинъ, Сумароковъ,
Державинъ самъ и наконецъ Крыловъ
Срывали маску съ будничныхъ пороковъ
И съ гордаго лица временщиковъ.
«Отчасти такъ; но были то попытки,
«Не шли впередъ несмелые умы.
«А намъ далось — жизнь разобрать до нитки
«И добрались до будочниковъ мы.
«Житейскихъ битвъ, великихъ драмъ житейскихъ
«Мы изучали тайный смыслъ и связь;
«Мы сплетней соръ выносимъ изъ лакейскихъ
«И въ закоулкахъ проверяемъ грязь.
«Своимъ резцомъ клеймимъ кривыя клинья
«Въ согнившихъ зданьяхъ дряхлой старины;
«Мы Тациты Управы Благочинья
«И въ мелочахъ мы ищемъ глубины.
«Съ Невы по Днепръ, за Дономъ, за Курмышемъ
«Съ полиціей взялись мы счеты свесть,
«Мы на нее и ей доносы пишемъ,
«А разбирай — кому охота есть».
