В Париже на публичной казни
В толпу Тургенев окунулся.
Но сей сюжет кроваво-грязный
Не выдержал и отвернулся.
В Париже на публичной казни
Быть Достоевскому случилось.
Глядел он прямо, без боязни,
Как с плахи голова скатилась.
Кто был добрее и честнее.
Неужто спорить нам до гроба?
Страны родимой ахинея.
И невдомек, что правы оба.
Тот страшный мир, где мы замкнулись,
Я разомкнул и ужаснулся:
Там все от казни отвернулись.
Или никто не отвернулся!
